Секрет обаяния - Страница 78

— Узнав получше твоего бывшего мужа, я могу полностью с тобой согласиться. Мне трудно поверить, что было время, когда я считал, будто он способен сотворить чудо.

— И ты не боишься, что он может устроить нам неприятности?

— Маловероятно, что он станет что-либо делать. Он — трусливый негодяй, к тому же напуган до смерти.

— Я должна была понять это, когда он первый раз приблизился ко мне на Мауи. Я так испугалась, что он может похитить Мэта. От него можно было ожидать чего угодно.

— Он не нас должен сейчас бояться. Но если он и устроит что-то, я знаю, что смогу противостоять ему, когда ты и Мэт со мной. — Он нежно поцеловал ее ладонь. — Ты вернешься со мной домой, да? И никогда больше не уедешь?

— Это действительно то, чего ты хочешь?

— Это — то, чего я желал с того времени, как впервые увидел тебя, прикоснулся к тебе, поцеловал тебя.

Их губы соединились, и они упали на кровать. Это был нежный поцелуй, но в нем ощущалась жажда любви. Эндрю полностью насладился ее губами и ароматом, прежде чем раскрыть их языком. Он завладел ее ртом и начал движения языком, это были нежные и неторопливые удары, которые она всегда ощущала, когда он целовал ее. Они возбудили ее, и она почувствовала, как волнение зарождается в ее груди, переплетаясь с возбуждением в бедрах. Но время было не совсем подходящее для удовлетворения их физических потребностей, и Арден была благодарна Эндрю, что он оказался настолько деликатен, чтобы это понять.

Он отстранился от нее и сел на кровати. Потом осмотрел комнату.

— Боже, какое унылое место! Поедем домой.

Мэт ликовал, поскольку вокруг него собрались такие благодарные зрители. Его родители сидели на полу в гостиной на ковре ручной работы и аплодировали его шалостям, которые становились с каждой минутой все более безудержными. Он кувыркался, подпрыгивал, бегал вокруг, пока не свалился и не набил себе шишку, ударившись головой о ножку рояля, и не устроил по этому поводу рев.

— Вам бы лучше уложить его, пока он не набил себе еще пару шишек, — предусмотрительно заявила миссис Лаани. Она осторожно утирала слезы счастья с тех пор, как Эндрю и Арден, держась за руки, вошли через парадную дверь. Вид у них был довольно помятый, но они просто сияли от счастья.

— Ну, хватит, безобразник, а теперь слушай старших.

Чтобы успокоить Мэта, Эндрю поднял его и посадил себе на шею. Маленькие ручонки мальчика ухватились за густую шевелюру отца. Арден обняла Эндрю за талию, и они пошли вверх по ступенькам. Она подумала, что они должны были утихомирить ребенка раньше. Он сопротивлялся и не давал надеть на себя пижаму.

— Пи-пи, — повторял он.

— Возможно, это вовсе не ложная тревога, — сказала Арден.

Но Эндрю отнесся к этому довольно скептически. Он размышлял, что еще может помешать им лечь в свою собственную постель. Его тело уже почти не подчинялось ему. И он сразу же принял решение.

Он быстро снял с Мэта пижаму и огромный памперс, который обычно надевали на ночь. Малыша отнесли в ванную и поставили перед горшком. Он сделал то, что обещал, к огромной радости матери и удивлению отца. Сам Мэт просиял и получил заслуженные объятия и поцелуи.

Даже миссис Лаани была призвана отпраздновать это событие. Подобное восхищение сильно утомило Мэта. Как только его переодели и положили в постель, он свернулся клубочком и заснул, одной рукой крепко обнимая медвежонка Пуха.

— У нас получился замечательный малыш, — прошептал Эндрю, привлекая к себе Арден.

— Да, это так, — согласилась она, прижимаясь к нему. — Перед тем как я отдала Рону пять тысяч долларов, он сказал мне, что сделал меня бесплодной после рождения Мэта.

Эндрю витиевато выругался.

— Неудивительно, что ты ходила, как зомби, в течение нескольких недель.

Она вздрогнула и положила его другую руку на свою талию.

— Поэтому я не хотела идти к врачу. Я не хотела, чтобы ты узнал об этом. У меня ведь уже был один секрет тогда.

— Арден, это не имеет никакого значения. Нам не нужен еще один ребенок.

— Нет, — тихо вскрикнула она, опасаясь разбудить спящего сына. — Рон лгал. Он сказал это, просто чтобы напугать меня.

— Вот негодяй! — со злостью сказал Эндрю.

— Вот почему я чувствовала облегчение и была счастлива, когда возвращались от врача. Помнишь?

Его рука нащупала ее грудь и нежно ласкала ее.

— Помню, — хрипло сказал он.

— Врач сказал, что я могу иметь столько детей, сколько нам захочется.

Он поцеловал ее в лоб.

— Я буду любить их, если они у нас будут. Но если их не будет, меня это не волнует. На будущий год я собираюсь стать чемпионом. — Она сжала его талию в знак согласия. — А потом я смогу потихоньку отойти от тенниса. У меня замечательный сын. У меня есть жена, которую я люблю всей душой. Чего еще могу я пожелать?

Они еще раз поцеловали спящего малыша и вышли из комнаты. Когда они увидели перед собой коридор, оба вдруг ощутили неловкость и волнение.

Эндрю посмотрел на нее:

— Я не могу дождаться, когда ты снова будешь со мной в постели, но я знаю, что ты любишь, когда за тобой ухаживают.

Ее глаза подернулись дымкой.

— Это было до того, как я вышла замуж.

— А теперь?

— А теперь я хочу заниматься любовью с мужем.

— Но мне нужно вымыться.

— И мне тоже.

— Я займу ванну внизу. Пятнадцать минут?

Она улыбнулась, очень довольная тем, что он дает ей время привести себя в порядок для него.

— А может быть, и меньше.

Она быстро приняла ванну, вымыла волосы, высушила их феном, побрызгала на себя духами и увлажнила кожу лосьоном. Белье, которое она принесла домой в тот день, когда ее мир распался на куски, все еще лежало в длинной плоской коробке. Она вытряхнула полупрозрачную фиолетовую рубашку и накинула на себя. Такое белье только подчеркивало ее наготу.