Секрет обаяния - Страница 57

— Спасибо, — сказала Арден, она было тронута до глубины души. — Но Эндрю пришел в себя сам до нашей женитьбы.

— Именно поэтому я и знаю, что ты — как раз то, что ему нужно. Ты помогла ему это сделать. — Она наклонила голову набок. — Он очень любит тебя, да ты и сама это знаешь.

— Надеюсь, это так.

— Я очень рада. У меня как камень с души упал. Когда мы похоронили Элли, он переехал на тот маленький остров, и я подумала, что он пропадет там, останется до конца жизни. Но он снова счастлив. А у меня к тебе будет одна просьба.

— Какая?

Знакомый хитрый блеск вспыхнул в ее глазах.

— Заставь его привозить ко мне тебя и моего внука почаще.

Они поехали сначала в Финикс, затем в Даллас, Хьюстон, Новый Орлеан, Сент-Питерсберг. Игра Эндрю производила огромное впечатление, и он постоянно выигрывал квалификационные раунды, но проигрывал финалы. Тем не менее он не терял силы духа, не был обескуражен и Хэм. Игра Эндрю приносила доход, и он не зря получал деньги. Потом он одержал победу в Мемфисе. И в Атланте. И в Цинциннати. Его рейтинг начал повышаться.

Арден устала от поездок, но была рада успеху Эндрю. Жизнь в переездах была непростой, особенно потому, что с ними был Мэт — очень подвижный и любознательный ребенок. Она успела написать все статьи по контракту до отъезда с Гавайев. По телефону ей сообщили, что все ее статьи напечатают без редактирования, и она была этому очень рада. Но тем не менее Арден отклонила предложение написать еще несколько статей.

— Чем ты целый день занимаешься, пока я тренируюсь? — спросил ее Эндрю однажды вечером, когда они лежали, тесно прижавшись друг к другу, после занятий любовью. — Тебе не становится скучно?

— Скучно? Когда приходится все время заниматься Мэтом? Едва ли. — Она теснее прижалась к нему. Ей нравилось чувствовать себя защищенной рядом с ним. — Я с нетерпением жду твоих матчей и… мечтаю… об этом. — Она положила руку на низ его живота и дотронулась до интимного места. Он вздохнул, когда ее пальцы сжали его.

— Боже мой, Арден, ты пытаешься убить меня, чтобы получить страховку? У меня сегодня был очень трудный матч. Пять из семи сетов и… потом мы занимались любовью… Как приятно…

— Не похоже, что ты на грани истощения. Совсем наоборот… — прошептала она, поглаживая его.

— Когда ты не пытаешься свести мужа в могилу, чем ты занимаешься? — задыхаясь, спросил он.

— Пишу.

— Пишешь? Нет, продолжай… Да, вот так… О, черт… Что ты пишешь?

— Да так, разное. Заметки к роману. Стихи.

— Стихи? То, что ты делаешь сейчас со мной, — поэзия. — Повернув ее на спину, он позволил ей самой направить его плоть в ее жаждущее тело. — Напиши тысячу строк об этом.

Они были рады вернуться домой. Хэм, конечно, возражал и даже попытался прибегнуть к шантажу. Он хотел заставить Арден помочь ему.

— Эндрю должен играть во всех возможных турнирах, — сказал он, размахивая в такт своим словам сигарой, подчеркивая их важность.

— Эндрю хочет поехать домой на несколько недель, Хэм.

— Ты не можешь убедить его в обратном?

— Может быть, но я не стану этого делать.

— Я так и предполагал. — Он засунул сигару в рот, пробормотал какое-то проклятие и предложил отвезти их в аэропорт.

Мо распорядился открыть дом и проветрить его к их приезду. Жизнь вошла в привычную колею. Эндрю каждый день играл с Гэри в клубе, отрабатывая свои слабые удары, которые они обсуждали с Хэмом. Арден занималась Мэтом и строила планы будущей поездки, во время которой они посетят Европу. Ее утомляла сама мысль о ней. Она не могла себе даже представить, как будет объяснять не говорящим по-английски официантам, что Мэт предпочитает арахисовое масло и сэндвич с желе из всего, что предлагается в их меню с завышенными ценами? Ей не всегда удавалось убедить в этом даже англоговорящий персонал.

Однажды днем она отдыхала в гостиной, свернувшись клубочком в кресле возле широкого окна, когда вошел Эндрю. Он бросил сумку у двери. Они смотрели друг на друга через комнату, мысленно посылая любовь, которая стала еще сильнее за последние несколько недель.

— Какая ты красивая, Арден, — тихо сказал он. — В лучах солнца твои волосы сияют.

— Спасибо, дорогой. Я собиралась одеться к твоему приходу, но закрутилась. — Она закрыла блокнот и положила его на стол рядом со стулом.

Эндрю закрыл дверь и запер ее на ключ. На ней был халат, который ему очень нравился. Он спадал на плечи, открывая шею и грудь. Халат был длинным и свободным и окутывал ее тело, подобно облаку.

— Ты только что из ванной, — прокомментировал он.

От нее приятно пахло пеной для ванны и женщиной. Казалось, что ее откровенная женственность манит его мужественность. Он опустился на колени рядом с ее стулом и дотронулся кончиками пальцев до ее шеи. Ему было приятно чувствовать, как учащается ее пульс, когда он притрагивается к ней.

Она была воплощением умиротворения, дома, любви, всего того, что, как ему казалось, он безвозвратно потерял и не надеялся приобрести вновь. Каждый раз, когда он видел ее после недолгого отсутствия, он удивлялся тому, как сильно он ее любит, как с самого начала они стали единым целым, и он не мог ни понять, ни объяснить, почему так произошло.

— Чем же ты была так занята?

— Да так, ничем особенно, — небрежно ответила Арден, но он понял, что это совсем не так.

Кто посмел убедить ее, что его мнение не имеет значения? Тот ее муж, о котором она так мало рассказывала? Эндрю посылал его ко всем чертям практически ежедневно. Она была обижена. Очень сильно. И это чувство было сильнее даже, чем смерть Джоу. Следы этой душевной раны все еще проявлялись, хотя она никогда не говорила о своем прошлом. Даже если потребуется вся жизнь, Эндрю был уверен, что убедит ее в том, как высоко ее ценит.